Спасибо Катюшке за перевод! 

Pacific Life Open, Indian Wells, USA

12 марта 2006 года 

М.Сафин/К.Мойя 6-7; 6-3; 6-4

И.: Марат, какие ощущения вы испытываете, сыграв такой матч после длительного перерыва, очень напряжённый матч с сильным теннисистом, к тому же ещё и выиграв?

М.: С одной стороны, это здорово. Но с другой, очень трудно быть здесь, понимать, что ты играешь в тот же теннис, что и год назад. Всё ещё нервничаешь, потому что очень хочется вернуть свой теннис,  и поэтому слишком давишь на себя. Стараешься играть в свой лучший теннис, но очень трудно быть терпеливым. У меня до сих пор иногда нет чувства игры.

Бывают моменты, когда те не знаешь, что тебе делать: то ли бежать к сетке, то ли оставаться на задней линии - слишком много возможностей. Не знаешь, что выбрать.

И.: И это принимая во внимание то, что вы очень даже неплохо выступали в Дубайи и здесь?

М.: Конечно. Я очень доволен своей игрой. Я играю в теннис всего лишь полтора месяца. Когда после возвращения на корт сразу показываешь неплохие результаты,  порой становишься чересчур амбициозным.

И.: Такие победы, как эта, добавляют вам уверенности в себе?

М.: Никогда не знаешь, что будет дальше. Сегодня ты выигрываешь, а завтра проигрываешь. Матчи такого уровня должны добавлять уверенности в себе.

 Когда играешь такие матчи, нужно много работать, выиграть много розыгрышей, чтобы победить - вот это доставляет мне удовольствие.

И.: Никакой боли, проблем при передвижении по корту?

М.: Конечно, я всё ещё чувствую боль в колене. К концу матча оно просто горит. После игры боль чувствуется особенно отчётливо, когда ходишь и колено успокаивается или прикладываешь лёд, то тогда начинаются проблемы. Так что я снова лечусь.

И.:  Вы прикладываете лёд и тому подобное?

М.: Да. Кроме того, нужно делать ультразвук, успокоить колено. Но в целом всё   нормально.

И.: Вы говорили, что доктора отговорили вас от операции...

М.: Да.

И.: ... потому что был другой способ вылечить травму?

М.: Если лечь под нож, то если что-нибудь пойдёт не так, то с теннисом можно попрощаться, потому что никогда не знаешь заранее, как пройдёт операция.

Подобное произошло со многими спортсменами из Европы. Операция  прошла неудачно, и доктор не был виноват в этом. Просто некоторые операции могут пойти не так как надо. Кстати, это относится и к матчам. Сначала всё хорошо, а в какой-то момент всё может пойти наперекосяк.

Когда же речь идёт о сухожилии и связках, то одна ошибка  или просто твой организм реагирует не так, как нужно, - и всё кончено.

И.: Значит, был альтернативный метод лечения?

М.: Да, так они мне сказали. Делай физиотерапию и через шесть месяцев у тебя, по крайней мере, будет шанс вернуться. Если операция,  то орёл или решка. Дай самому себе шанс, выздоравливай, и посмотрим, что будет. Конечно, они сразу мне сказали, что боль не уйдёт до конца жизни. Она стала хронической, всё такое, к тому же у меня была куча осложнений из-за того, что я продолжал играть. Затем я получил травму и не играл до Уимблдона.

Ситуация становилась всё хуже и хуже, в конце концов я играл на болеутоляющих лекарствах и уколах анестезии. Так что в лучшем состоянии, чем сейчас, колено уже не будет.

И.: Какой покрытие для вас опаснее всего?

М.: Здешнее покрытие липкое из-за того, что здесь достаточно прохладно.  Все эти остановки более болезненны, чем на быстром покрытии.

И.: Вы постараетесь избежать чрезмерной игры на харде?

М.: Нет, просто постараюсь играть. Когда начинаешь говорить: туда я не поеду, туда тоже не поеду, то начинается путаница. Теряешь уверенность в себе, нужно быть предельно аккуратным на корте, короче, это конец.

И.: Трудно говорить о том, что вы излишне амбициозны, Марат, или загадываете наперёд, потому что сейчас вам нужно выигрывать матч за матчем, чтобы восстановиться, не правда ли?

М.: В сложившейся ситуации я не могу много от себя  требовать. Это придёт само собой, потому что игроки хотят выступить как можно лучше, подняться выше в рейтинге, добраться до полуфинала или финала. Они не волнуются по поводу здоровья.

Что касается меня, то я должен всегда помнить о колене, но во время игры игрок во мне берёт своё.

И.: Как вы думаете, что происходит с теннисом? Выдвигаются предположения, что корты стали медленнее, мячи тяжелее, игроки играют слишком долго. В теннисе есть проблемы, многие говорят, что они не исчезнут, пока не изменятся покрытия, мячи, график и т.д.

М.: Дело не в покрытиях, мячах и игроках. То, что ты делаешь на корте, не имеет  значения. Просто график слишком плотный. Я имею в виду, что нельзя требовать от игрока, чтобы он был в туре 10 лет подряд без отдыха сроком минимум месяц. Мы вообще не отдыхаем, так что неудивительно, что многие получают травмы и лечат их по три года. Томас Йохансон, например, лечился 2 года. Я столько раз получал травмы за всю карьеру, что лечился от них в целом около 4 лет.

Некоторые люди и понятия об этом не имеют. Они лишь хотят выжать максимум возможного из теннисистов. Они ещё жалуются, что мы не делаем того, чего бы им хотелось, не ведём себя на корте так, как следует. Они постоянно жалуются на теннисистов.

Дело-то не в игроках. Мы выкладываемся на полную. Мы играем 55 000 турниров в год, и они заставляют нас играть всё больше и больше, и ничего не дают взамен. В 2001 году они отменили бонусы. Они постоянно на нас давят. Единственный выход - это сделать сезон покороче. Мы ведь ни о чём больше не просим.

Вот, например, сейчас мы приехали в Indian Wells, то есть в Майами из Дубайи, а потом снова нужно ехать в Европу. Затем Уимблдон, после него нужно ехать в Гштад, а потом в Азию. Если принимаешь участие в финальных раундах Кубка Дэвиса, то сезон заканчиваешь в середине декабря. Времени нет вообще, потому что через три недели начинается АО, и никто не жалуется.

Ведь почему игроки снимаются с Master`s Cup? Нужно быть слепым и выжившим из ума, чтобы ожидать, что все туда поедут. Сколько человек снимается с Master' s Cup? Не знаю, кому может доставлять удовольствие приезжать на два дня  и даже не чувствовать поддержки зрителей.

И.: В Роттердаме 14 человек снялось по личным причинам?

М.: Конечно. Поэтому они недовольны.  Игроки не достаточно отдают.  Могу заверить вас, что мы делаем всё, что можем. Все хотят играть, все любят теннис, потому что это единственное, что мы умеем делать, и мы знаем, как это надо делать, мы все хотим сделать теннис лучше, сделать его более привлекательным для зрителей. Мы хотим, чтобы обычные люди и дети приходили и проводили больше времени с игроками, но это невозможно.

И.: А как насчёт создания союза теннисистов?

М.: Это никогда не произойдёт. Агасси и некоторые другие игроки пробовали сделать это ещё с начала 90-х годов. Затем была эта потрясающая встреча 3 года назад, и больше ничего. Только идеи, идеи. Так чего же можно ожидать. Просто мне интересно, теперь у нас есть новый парень от Уолта Диснея, случится ли чудо?

Надежда умирает последней. Так больше продолжаться не может, потому что это убивает игроков и, к сожалению, саму игру. Турниры играют против теннисистов.

Турниры большого шлема и сами игроки борются с игроками. И что получают игроки взамен? Да ничего,  никаких бонусов, призовые не менялись вот уже с `95 года.

Вообще-то есть турниры, на которые ты должен приехать. Если ты приезжаешь с командой, то должен добраться, по крайней мере, до финала, чтобы покрыть расходы. По-моему, это турниры с призовым фондом в 350.000$. Чтобы купить билет моему массажисту, тренеру, выплатить им зарплату, купить еду, нужно доходить до финала.

И.: Андре был очень зол. Он приехал сюда и жаловался на дождь, ведь, упав на корте, можно получить травму или вообще закончить карьеру. Вас это беспокоит, с вашим-то коленом, когда вы выходите на корт во время дождя и можете получить травму?

М.: Есть правило, что если один из игроков хочет остановить матч, то другой обязан согласиться. Он имеет полное право сказать: нет, я не буду играть в таких условиях. Конечно, Агасси нужно уважать, потому что, сами поглядите, сколько зрителей осталось, чтобы посмотреть на него? На трибунах никого не было, а на матче Агасси трибуны были заполнены полностью.

Когда парень говорит: "Я не хочу играть. Извини", то я должен уважать его и остановить матч, потому что парень сделал много для тенниса и не нужно возникать по этому поводу.

И.: Бьорн Борг недавно сказал, что он собирается продать свои трофеи с Уимблдона. Каково ваше отношение к этому?

М.: Каждый делает то, что хочет. Не судите его за это.